11.12.2017
Осужденные или даже обвиненные в уклонении от налогов руководители и бухгалтера компаний должны лично погашать возникшую по их вине недоимку. К такому выводу пришел Конституционный суд России.
11.12.2017. АПИ — Действующее законодательство о банкротстве предусматривает субсидиарную ответственность так называемых контролирующих лиц, в том числе владельцев, руководителей и других топ-менеджеров финансово несостоятельных компаний. Причем в ряде случаев из вина презюмируется (АПИ писало о таких механизмах – Общество с неограниченной ответственностью).
Особый способ используется для погашения налоговой недоимки. Не дожидаясь банкротства налогоплательщика, фискальные органы могут потребовать взыскания задолженности лично с руководителя или иного лица, осужденного за налоговое преступление. Эти иски разрешаются как в рамках самого уголовного дела, так и в обычном гражданском процессе. Причем состоявшийся обвинительный приговор чаще всего расценивается как неопровержимое доказательство вины.
Такое дело было рассмотрено, в частности, против бывшего генерального директора окуловского (Новгородская область) ликеро-водочного завода «Угловский» Александра Сергеева, осужденного за уклонение от уплаты акциза путем включения в налоговую декларацию заведомо ложных сведений. Само предприятие было признано банкротом, но не дожидаясь завершения процедуры, суд удовлетворил иск прокурора о взыскании недоимки по акцизам в размере 142,3 млн рублей лично с экс-руководителя.
В схожей ситуации оказался и исполнявший обязанности директора Сиберцевского (Приморский край) МУП «Теплоэнерго» Станислав Лысяк. Возбужденное против него уголовное дело было прекращено вследствие амнистии, но сам такой факт служители Фемиды расценили как признание наемным менеджером своей вины и приняли решение о взыскании с него налоговой задолженности в размере 8,2 млн рублей.
Жительница Красноуфимска Свердловской области Галина Ахмадеева по гражданско-правовому договору вела бухгалтерский учет в ООО «Темп». Следствие возложило на нее вину за включение в налоговую декларацию ложных сведений, но возбужденное уголовное дело также было прекращено по амнистии. Хотя сама компания продолжала работать и платить налоги, причиненный государству вред – недоимку в размере 2,7 млн рублей, было решено взыскать с уже ушедшей на пенсию бухгалтерши.
Считая существующую систему переложения ответственности за долги юридических лиц на граждан несправедливой, Александр Сергеев, Станислав Лысяк и Галина Ахмадеева обратились в Конституционный суд России. Ведь даже нормы Гражданского кодекса РФ, на основании которых выносили спорные решения, предусматривают ответственность организаций за причиненный их работниками вред. По мнению заявителей, взыскание налогов вне процедуры банкротства нарушает права других кредиторов, прежде всего имеющих привилегированный статус работников. Причем в деле Станислава Лысяка долги муниципального предприятия переложили исключительно на бывшего директора, освободив от них других контролирующих лиц, в том числе самого собственника (муниципалитет). А в ситуации Галины Ахмадеевой произошло двойное взыскание одних и тех же налогов как с главбуха, так и с налогоплательщика (ООО «Темп»). Кроме того, Станислав Лысяк и Галина Ахмадеева указывали на нарушение гарантированной Конституцией России презумпции невиновности – прекращение уголовного дела даже по так называемым нереабилитирующим обстоятельствам (в том числе по амнистии) не может расцениваться как подтверждение вины.
Представители государственных органов не усмотрели нарушений прав человека в существующей системе взыскания налоговой недоимки с преступников, по вине которых она и возникла. Так, советник Генерального прокурора России Татьяна Васильева указала на обязанность государства принимать меры по защите своих интересов, а уклонение от уплаты налогов «при помощи изощренных и незаконных схем», по ее мнению, противоречит Конституции России. Начальник управления обеспечения процедур банкротства Федеральной налоговой службы Константин Чекмышев заявил о злоупотреблениях в действиях заявителей. В частности, Станислав Лысяк, по его словам, расплатился со всеми кредиторами, кроме бюджета. Хотя должен был «как нормальный менеджер, пойти в суд, подать заявление о банкротстве и получить иммунитет от взыскания реестровых платежей».
Вместе с тем почти все участники заседания согласились, что прекращение уголовного дела даже по нереабилитирующим обстоятельствам не предопределяет вину обвиняемого. «Материалы предварительного расследования не тождественны приговору суда», – констатировала Татьяна Васильева. Схожее мнение высказали представители других ведомств.
Конституционный суд России в целом признал существующую процедуру взыскания недоимки с осужденных за налоговые преступления менеджеров легитимной: «Юридическое лицо совершает противоправное деяние опосредованно – через действия соответствующих физических лиц (обычно руководителей или работников, выполняющих функции бухгалтера), которые тем самым совершают административное правонарушение или преступление. Налоговые органы в данном случае не привлекают граждан к ответственности с использованием предоставленных им властных полномочий, а лишь выражают волю потерпевшего – публично-правового образования, обращаясь от его имени с соответствующими требованиями в суд. Который, реализуя полномочия судебной власти, принимает решение на основании оценки всех обстоятельств конкретного дела», – констатировали служители Фемиды.
В то же время такой механизм может применяться, только если сама организация уже признана банкротом или фактически недействующей, то есть не способна платить налоги. Это необходимо для предупреждения двойного взыскания одних и тех же сумм. Нельзя требовать с гражданина и наложенные на компании штрафы. Равно как истцы (налоговики или прокуроры) не освобождены от обязанности представлять доказательства – «факт вынесения обвинительного приговора или прекращения уголовного дела не может расцениваться как безусловно подтверждающий виновность в причинении имущественного вреда». Тогда как применение амнистии не снимает гражданско-правовой ответственности: «Прекращение уголовного преследования и уголовного дела не означает освобождения лица от иных негативных последствий совершенного деяния», – отмечается в постановлении высшей инстанции.
Кроме того, вынося решение о взыскании, судам рекомендуется учитывать имущественное положение привлекаемого к материальной ответственности гражданина (в том числе факт обогащения в результате совершения налогового преступления), степень его вины, характер наказания, а также иные существенные обстоятельства.
Решения по делам Александра Сергеева, Станислава Лысяка и Галины Ахмадеевой подлежат пересмотру. Правда, эксперты сомневаются, что заявителям удастся избежать взысканий недоимки. Ведь в отношении Александра Сергеева был вынесен обвинительный приговор, возглавляемый им ликеро-водочный завод уже ликвидирован, задолженность ни по налогам, ни по заработной плате и иным обязательствам не погашена. В конце сентября из ЕГРЮЛ было исключено и МУП «Теплоэнерго», директором которого выступал Станислав Лысяк. ООО «Темп», внешним главным бухгалтером которого являлась Галина Ахмадеева, юридически существует и даже ведет хозяйственную деятельность, но уже два года несет убытки, а кредиторская задолженность превышает 31 млн рублей. Правда, руководитель муниципального предприятия и бухгалтер могут надеяться, что суд не примет собранные следствием материалы и не признает их виновными.
По итогам проведенных в первой половине этого года выездных проверок организаций налоговыми органами было доначислено более 120 млрд рублей налогов, а также почти 48 млрд рублей пени и штрафов.
За налоговые преступления (статьи 198-199.2 Уголовного кодекса РФ) осужден 241 человек, в том числе 14 приговорены к реальному, 40 – условному лишению свободы, большинство – к штрафу.
Благодаря привлечению контролирующих лиц к субсидиарной ответственности в бюджет взыскано 1,5 млрд рублей. Суммарная задолженность по налогам по состоянию на 1 июля достигает 2,1 трлн рублей, в том числе 681 млрд рублей по НДС, 622 млрд по страховым взносам во внебюджетные фонды, 218 млрд рублей – по налогу на прибыль.
Сергей Казанцев, судья Конституционного суда России
Если предприятие продолжает работу, у него потенциально есть возможность выплатить недоимку по налогам. В деле Ахмадеевой имел место именно такой случай: предприятие продолжало выплачивать, но не дожидаясь, когда оно обанкротится, было назначено взыскание той же суммы с гражданина. Таких ситуаций – параллельного взыскания, быть не должно. Если организация уже не работает, то есть обанкротилась, взыскание вреда с привлеченного к уголовной ответственности обосновано и Конституции России не противоречит. Причем не обязательно должен быть приговор – в случае прекращения дела по нереабилитирующим обстоятельствам, гражданин может привлекаться к деликтной ответственности. Но в такой ситуации его вина должна доказываться в гражданском процессе.
Кроме того, предприятие может судиться с директором, которое своими действиями причинило ему ущерб.
Стоит отметить, что заявители Ахмадеева и Лысяк являются уже пенсионерами. Поэтому возникают сомнения, что они в состоянии погасить налоговую задолженность предприятий. Если же доходы достаточны и ущерб значительный – он может взыскиваться в полном объеме.
Борис Титов, Уполномоченный при Президенте России по защите прав предпринимателей
На протяжении последних лет складывается правоприменительная практика, которая вызывает глубокое беспокойство у представителей предпринимательского сообщества. Через судебное толкование гражданско-правовых норм о деликтах произошло появление прямо не предусмотренной законодательством солидарной ответственности организации-налогоплательщика и контролирующих ее лиц, ответственных за уклонение от уплаты налогов или сборов с организации.
К сожалению, для целей защиты прав государства и муниципальных образований в вопросах взыскания сокрытых сумм налогов суды отходят от общепринятого гражданско-правового понимания природы и оснований возникновения деликтных обязательств.
Руководитель организации, главный бухгалтер либо иное лицо, ответственное за исчисление и уплату налогов с организации, не могут быть признаны причинителями вреда в гражданско-правовом смысле до того момента, пока возможность взыскания суммы налога с организации-налогоплательщика не утрачена, а государство и муниципальное образование способны удовлетворить свой законный интерес в получении налогов или сборов наравне с иными кредиторами.
Сергей Пепеляев, главный редактор журнала «Налоговед», управляющий партнер юридической компании «Пепеляев Групп»
Взыскание налоговой недоимки организации с физического лица никак не учитывает имущественного состояния фактического плательщика налога, является для него санкцией, не предусмотренной законодательством.
Несмотря на отсутствие в законодательстве прямых норм о взыскании ущерба от неуплаты налога (их, очевидно, и не может быть в принципе), неконституционная практика взыскания «ущерба» будет только расширяться. Она может приобрести причудливые непредсказуемые формы, если принять во внимание, что неуплата налога «создает вред бюджету» во всех случаях, т.е. и при отсутствии признаков преступления. Учитывая перспективу двойного получения суммы налога, расширение практики становится весьма заманчивым.
Творческий подход может привести и к развороту правила об ответственности организации за вред, причиненный ее работником. Если в данном случае работник несет ответственность за вред, фактически причиненный организацией бюджету, то почему в других случаях, уже за рамками налоговых отношений, нельзя применить такой же подход?
Кроме того, при взыскании «ущерба» с физических лиц суды в принципе не исследуют вопрос о том, а смогла бы организация заплатить налоги, если бы они были задекларированы в полном объеме. Тогда как в рамках института субсидиарной ответственности при банкротстве изучается причинно-следственную связь между недоплатой налога и банкротством. То есть положили ли должностные лица организаций «себе в карман» суммы недоплаченных налогов.